Глеб Травин. Легенда о человеке с «железным оленем»

Книга «Чело­век с желез­ным оле­нем». Она была напи­сана писателем-историком А.А. Хари­та­нов­ским в 50-х годах про­шлого века. В ней рас­ска­зы­ва­ется, как Г.Л. Тра­вин, физкультурник-турист, в 1928–1931 гг. про­шёл на вело­си­педе вдоль гра­ниц СССР (вклю­чая арк­ти­че­ское побережье).


Итак, Глеб Леон­тье­вич Тра­вин – кто этот человек-легенда? Уро­же­нец Псков­ского уезда, сын воен­ного, кото­рый по неле­пой слу­чай­но­сти был отправ­лен в отставку и после рабо­тал двор­ни­ком и сто­ро­жем при квас­ном складе. Чело­век недю­жин­ных спо­соб­но­стей и креп­кого тело­сло­же­ния, кото­рый с малых лет про­яв­лял инте­рес к при­роде, род­ному краю, его живому миру. Таким нам его рисует А.А. Харитановский.

В школь­ные годы любо­зна­тель­ный Глеб иссле­до­вал дельту и пойму реки Вели­кой, зна­ко­мился с мест­ными обитателями.

— Что за бро­дяга рас­тет! — сето­вала мать, выки­ды­вая из ком­наты то птен­цов, то щенят, то ужей, то три­то­нов в банке.

Похоже, силь­ное вли­я­ние на ста­нов­ле­ние лич­но­сти Глеба ока­зал школь­ный учи­тель гео­гра­фии, Яков Никан­дро­вич, кото­рый поощ­рял реч­ные походы маль­чика и помо­гал с опре­де­ле­нием видов живот­ных и рас­те­ний. Впо­след­ствии Глеб орга­ни­зует в Пскове клуб юных охотников-следопытов.

По окон­ча­нии школы и реаль­ного учи­лища Тра­вин посту­пает в Псков­ский инсти­тут народ­ного обра­зо­ва­ния. В это же время он начи­нает рабо­тать  инструк­то­ром в губерн­ском союзе охот­ни­ков. И когда его отправ­ляют деле­га­том в Москву на Все­рос­сий­ский съезд охот­ни­ков, он поку­пает в комис­си­онке свой пер­вый вело­си­пед. О соб­ствен­ном вело­си­педе Глеб меч­тал с дет­ства, и после пер­вой же даль­ней поездки по охот­ни­чьим уго­дьям он заяв­ляет, что не при­знаёт иного транспорта.

Как инструк­тор губерн­ского союза охот­ни­ков он иско­ле­сил всю Псков­щину. Бук­со­вал на раз­мы­тых дождями про­сел­ках, совер­шал кроссы по лес­ным чащо­бам, где каж­дый сук норо­вит коль­нуть, схва­тить тебя за ворот­ник, каж­дый корень бро­са­ется под колеса, чтобы оста­но­вить, сбить, запу­тать… А болота, а или­стые, зарос­шие осо­кой речушки…

В этих поезд­ках Глебу при­хо­дит в голову мысль о кру­го­свет­ном путе­ше­ствии. Он даже состав­ляет пред­по­ла­га­е­мый марш­рут, про­хо­дя­щий от Пскова до Чукотки, дальше через Берин­гов про­лив на Аляску, после Север­ной Аме­рики – Африка, Австра­лия, Япо­ния, Вла­ди­во­сток, Москва. Но этому путе­ше­ствию (кото­рое, кстати, мно­гие пола­гали невоз­мож­ным) не суж­дено было начаться, как упорно ни гото­вился к нему Глеб. Город­скому воен­ко­мату пона­до­бился чело­век на крат­ко­сроч­ные курсы коман­ди­ров запаса Крас­ной Армии, и в инсти­туте недолго думая назвали его кан­ди­да­туру. Так Тра­вин попа­дает в Ленин­град, где коман­дует взво­дом в 33-м стрел­ко­вом полку. Идея путе­ше­ствия не забы­ва­ется, но откла­ды­ва­ется на неко­то­рое время.

В ноябре 1927 года, демо­би­ли­зо­вав­шись в зва­нии коман­дира взвода, Тра­вин в ком­па­нии троих друзей-однополчан отплы­вает из Ленин­града на Кам­чатку. Там, осев в Петропавловске-Камчатском, демо­би­ли­зо­ван­ные помо­гают стро­ить элек­тро­стан­цию.  Тра­вин быстро осва­и­ва­ется на новом месте и воз­об­нов­ляет тре­ни­ровки в рам­ках под­го­товки к путе­ше­ствию. По совету мест­ного кра­е­веда Ново­граб­ле­нова он про­бует свои силы на Кам­чатке: сна­чала орга­ни­зует поход к Ава­чин­ской сопке, а затем, дождав­шись зака­зан­ного вело­си­педа, отправ­ля­ется на нём в долину реки Кам­чатки (август 1928 г.). В ходе поездки он тес­нее зна­ко­мится с кам­чат­ской при­ро­дой, а также встре­чает коче­вых пред­ста­ви­те­лей корен­ного насе­ле­ния – эве­нов. Кстати, они-то и про­звали вело­си­пед Тра­вина «желез­ным оленем».

Осу­ществ­лён­ный на Кам­чатке вело­по­ход, по-видимому, ока­зал на Тра­вина силь­ное вли­я­ние. Настолько силь­ное, что именно после него он отка­зы­ва­ется от кру­го­свет­ного путе­ше­ствия (и уже при­го­тов­лен­ного загран­пас­порта) в пользу путе­ше­ствия вдоль гра­ниц СССР. И уже 10 октября 1928 г., попро­щав­шись с това­ри­щами, он пус­ка­ется в путь.



Пожа­луй, сле­дует рас­ска­зать о вело­си­педе Глеба Леон­тье­вича и дру­гом его сна­ря­же­нии. Тут, на мой взгляд, лучше при­ве­сти пару абза­цев из тек­ста, кото­рые опи­сы­вают их. Первое:

…Перед ним стран­ная на пер­вый взгляд машина. Рама низ­кая, перед­няя вилка двой­ная, да еще с допол­ни­тель­ным креп­ле­нием, седло широ­кое с двой­ными пру­жи­нами, у колес дубо­вые обода с нике­ле­вой обли­цов­кой, шины одно­труб­ные, состав­ляют еди­ное целое с каме­рами. Вело­си­пед ярко-красный с белыми эма­ле­выми стре­лами, на раме марки аме­ри­кан­ской фирмы „Прин­це­тон‟. Из запас­ных частей с вело­си­пе­дом при­шли три цик­ло­метра — счет­чики обо­ро­тов колеса, мас­ля­ные сиг­наль­ные фонари, две запас­ные цепи, два ската, педали, насос, клей, изо­ля­ци­он­ная лента и плос­ко­губцы. И увы, ничего  „спе­ци­аль­ного‟. При­шлось заняться кустар­ным дообо­ру­до­ва­нием и брать с собой уже не мини­а­тюр­ные при­боры, а такие, какие можно достать. При­об­рел фото­ап­па­рат „Кодак‟ и запас пленки к нему, заго­то­вил „желез­ный паек‟ — непри­кос­но­вен­ный запас галет и шоко­лада. Из одежды — две пары нос­ков, рей­тузы, трусы, майки, поло­тенце, носо­вые платки. Все было акку­ратно уло­жено в багаж­ных сум­ках, с боку при­креп­лены запас­ные скаты. Общий вес загру­жен­ного вело­си­педа состав­лял восемь­де­сят кило­грам­мов, таков же и соб­ствен­ный вес. Итого — 160 кг. Нагрузка весьма солидная.

И вто­рое:

Ярко-красный вело­си­пед, с белыми эма­ле­выми стре­лами, обо­ру­до­ван двумя гер­ме­ти­че­ски закры­ва­ю­щи­мися кожа­ными сум­ками. Пер­вая при­креп­лена к верх­ней части рамы, в ней хра­нится пол­ный набор инстру­мен­тов и запас­ные детали. Это — поход­ная мастер­ская. Сзади, на багаж­нике, — еще одна сумка с пай­ком „НЗ‟ — семь фун­тов прес­со­ван­ных галет плюс кило­грамм шоко­лада. Здесь же фото­ап­па­рат и зим­няя одежда. Емкость сак­во­я­жей рас­счи­тана так, что при нужде могут для вело­си­педа слу­жить пон­то­нами, дер­жать его на плаву. На коле­сах — циклометры.

Далее в книге, где-то чуть более подробно, но в основ­ном бегло, опи­сы­ва­ется геро­и­че­ское путе­ше­ствие Тра­вина вокруг гра­ниц СССР. Я, конечно, не буду при­во­дить здесь пол­ный текст. Все насе­лён­ные пункты, где по дороге отме­чался Тра­вин, с датами отме­ток опуб­ли­ко­ваны в при­ло­же­нии к книге. Что каса­ется карты путе­ше­ствия, то вот она:



Про­плыв от Кам­чатки до Вла­ди­во­стока на паро­ходе, к началу апреля 1929 г. Тра­вин достиг Ново­си­бир­ска. При­мерно отсюда марш­рут его круто берёт на юг, к сте­пям Сред­ней Азии. Лета хва­тило, чтобы пре­одо­леть юг СССР. Это тер­ри­то­рия таких нынеш­них госу­дарств, как Узбе­ки­стан, Таджи­ки­стан Турк­ме­ния, Азер­бай­джан, Гру­зия. Оттуда Тра­вин вновь спе­шит на север. 21 ноября позади оста­ются мно­го­чис­лен­ные города сред­ней полосы, а сам Глеб уже в запо­лье – в Мур­ман­ске. А дальше начи­на­ется то, что можно назвать по мень­шей мере неве­ро­ят­ным, – вело­по­ход по арк­ти­че­скому побе­ре­жью СССР. Чтобы снова достичь Ава­чин­ской бухты у путе­ше­ствен­ника ушло почти два года; срок всего путе­ше­ствия соста­вил три года.  Что Тра­вину при­шлось пре­тер­петь и испы­тать на соб­ствен­ной шкуре за этот поляр­ный отре­зок пути, как ему при­шлось пере­дви­гаться, как дове­лось выхо­дить из труд­ней­ших ситу­а­ций и какие неве­ро­ят­ные опе­ра­ции про­из­во­дить над собой и своим желез­ным дру­гом, довольно подробно опи­сано в книге, и я реко­мен­дую вам её про­чи­тать – благо, она не слиш­ком длин­ная и чита­ется быстро.

Да, иначе как подви­гом опи­сан­ный в книге вело­по­ход назвать нельзя. Осо­бенно если учесть, в какое время он совер­шался. Только пред­ставьте, ведь это годы, когда Запад пере­жи­вал жесто­чай­шую Вели­кую депрес­сию, а для Совет­ского Союза это годы пер­вой пяти­летки, конец НЭПа и начало повсе­мест­ной инду­стри­а­ли­за­ции и кол­лек­ти­ви­за­ции. На этом фоне поход, про­де­лан­ный к тому же даже не в науч­ных, а чисто спор­тив­ных целях, выгля­дит осо­бенно фан­та­стично. И, пожа­луй, нет ничего уди­ви­тель­ного в том, что сего­дня прав­ди­вость книги под­вер­га­ется сомнению.

Дело не только в эпохе. Дело и в общем духе книги, в кото­ром про­сле­жи­ва­ется явная роман­ти­за­ция путе­ше­ствен­ника как совет­ского героя, с упо­ром именно на «совет­ского». Дело и в сум­бур­но­сти повест­во­ва­ния: неко­то­рые участки пути (от Ростова-на-Дону до Ленин­града) про­сто выбро­шены как ненуж­ные (автор изви­ня­ется, мол, про эти места и так напи­сано доста­точно), хотя это можно про­стить, ведь сам автор в походе не участ­во­вал, а бази­ро­вал рас­сказ на име­ю­щихся в его рас­по­ря­же­нии фак­тах. А это суще­ствен­ное огра­ни­че­ние. Но в резуль­тате дей­ствие то сто­по­рится, то несётся вскачь, а это отнюдь не добав­ляет убе­ди­тель­но­сти. Кроме того, автор не все­гда осно­вы­вает своё мне­ние на фак­тах, дока­за­тель­ством чему слу­жит упо­ми­на­ние Е. М.  Арта­мо­нова и его вело­си­педа как реально суще­ство­вав­ших – тут Хари­та­нов­ский явно пал жерт­вой про­па­ганды «рус­ского научно-технического пер­вен­ства».  Не вызы­вают у людей дове­рия и сроки пре­одо­ле­ния неко­то­рых участ­ков марш­рута; вызы­вают сомне­ния раз­лич­ные несо­сты­ковки. Подо­лью немного масла: опи­сан­ный суро­вый режим спортс­мена кажется крайне уди­ви­тель­ным. К при­меру, питьё два­жды в день. Летом в Сред­ней Азии. Режим режи­мом, но…



Писа­тель защи­щает себя сам, взы­вая к фак­там. А.А. Хари­та­нов­ский назы­вает кон­крет­ных людей, от кото­рых он слы­шал о пере­ходе Тра­вина, при­во­дит выдержки из беседы с Гле­бом Леон­тье­ви­чем, а также дан­ные из паспорта-регистратора тури­ста, упо­ми­нает памят­ный знак, постав­лен­ный в озна­ме­но­ва­ние уди­ви­тель­ного пере­хода. По моему скром­ному мне­нию, это серьёз­ные аргу­менты, от кото­рых так про­сто не отмахнёшься.

Воз­можно, не всё, что напи­сано в книге, правда. Пред­по­ло­жим, это так. Она излишне поли­ти­зи­ро­вана, из-за чего местами её не хочется читать. Но зна­ете что? Это не так уж важно. Даже если опи­сан­ный вело­по­ход был совсем не таким, каким он опи­сан… Да что там, даже если его не было вовсе (хотя я убеж­дён, что он всё-таки был), легенда о чело­веке с желез­ным оле­нем ушла в народ и ока­зала своё вли­я­ние на созна­ние людей. Я бы ска­зал, что вли­я­ние это было исклю­чи­тельно пози­тив­ным. По слу­хам, име­нем Тра­вина названо более 200 велоклу­бов. Люди слы­шали о Тра­вине и стре­ми­лись похо­дить на него, что, без сомне­ний, пози­тивно ска­за­лось на спор­тив­ном и мораль­ном облике нации. А ещё именно легенда о чело­веке с «желез­ным оле­нем» навела В.С. Кетова на мыль о путе­ше­ствии по кон­туру мате­ри­ков. Кстати говоря, именно читая интер­вью этого рос­сий­ского путе­ше­ствен­ника и худож­ника, чьё стран­ствие уж точно под­твер­ждено мно­го­чис­лен­ными СМИ по всему миру, я и узнал о Тра­вине. Если мыль о забы­том подвиге вдох­нов­ляет людей на такие свер­ше­ния, так ли уж важно, был ли пер­во­на­чаль­ный подвиг при­укра­шен и если да, то насколько? На мой взгляд, Г.Л. Тра­вин сде­лал хоро­шее дело, и не менее хоро­шее дело сде­лал А.А. Хари­та­нов­ский, кото­рый рас­ска­зал о нём миру. Боль­шое спа­сибо им за это.

Источник: http://dammy-cycle.ru/persons/travin/">D@mmy-Cycle